H.M.: Вы работали в сфере маркетинга, но ушли в перформанс. Почему вы приняли это решение?

В.Р.: Я принял решение довольно легко, потому что устал от маркетинга. И я не реализовывал себя в этой области. Сложнее было определиться, куда именно идти дальше. Победило желание заниматься танцем, перфомансом и коучингом. Для меня всегда основным вектором было раскрытие возможностей человека, его потенциала.

о современных течениях и практиках в танце. Что такое современный танец? Как его смотреть и, главное, понимать? Почему у современного танца мало общего с балетом и почему он, при этом, не «все, что угодно»?

…Нельзя сказать, что современный танец конфликтовал с балетом. Скорее, он освобождался от него. Современный балет возник как новая традиция в балете – но в поле современного танца. Сам же современный танец всегда искал себя вне устоявшихся канонов…

…Современный танец во многом апеллирует не к образам и впечатлениям, а к глубокому внутреннему отклику, который побудит аудиторию переосмыслить происходящее сегодня. И если сам современный танец – это поиск нового, то его зритель – человек, который интересуется всем новым в принципе и стремится к познанию и осмыслению. То же самое можно сказать и про современное визуальное искусство…

…Это комплексный и емкий процесс освобождения себя от советского. Несмотря на то что Советский Союз de jure прекратил свое существование в 1991 году, de facto он продолжает существовать даже сегодня. Наш проект – это попытка начать с себя, увидеть и проследить как в быту, во взаимоотношениях и в теле присутствует советское. Где живет наш внутренний тиран? Как он подавляет каждого из нас? Что нам мешает наслаждаться многообразием мира? Осознать это – первый шаг к избавлению…

…Одно из «наследий» советского прошлого – это полный бардак со словарем, который умышленно переворачивался в угоду идеологическим практикам. Международный аспект в работе команды помогает уточнять терминологию, видеть конфликты определений. Для того чтобы выйти на сцену, нам нужно о чем-то договориться, поэтому мы практикуем ясность, которой сегодня так не хватает…

…to deal with something as complex as social intolerance, cultural perversions and the use of modern clichés to sell a “brand-old” concept of society to people, we definitely needed someone who could work on the piece’s communication with the audience, who could help us refine our ideas, and who could form relationships between the performers and the other media used in the performance (video, sound) – and not just in a choreographic sense….

… It’s extremely hard to communicate with the audience in a certain pool when you avoid going into details to keep the performance open from dominating the audience and imposing certain narratives. I believe that the dramaturge’s mission in dance is to carefully distribute the spaces of sense and those clouds of references in a way that would support the communication between performers, space, time, sound, lights, props, etc. and the spectator…

…Якщо рух усвідомити як танець для себе, він стає танцем. Таке розрізнення необхідне для того, щоб можна було переосмислити, що таке танець – це якраз відбулося в другій половині 20 ст. На початку 1990-х з’являється така концепція, як не-танець…

…коли я працюю над певною роботою, навіть якщо я не думаю про це, попередні традиції, які потрапили до мого тіла та тіла людей, із якими я працюю, разом із різноманітними практиками руху та танцю, все одно накладають відбиток. Конкретно в цьому перформансі (“Pul-tion-ca du coeur, po-tem qui le-par”) якраз і звучить це питання: «Чим є танець у сучасному мистецтві?». Це питання, з яким я їхав на магістерську програму до Франції…

…многие люди, которые работают в этой сфере (культурs), выбирают путь наименьшего сопротивления: сдвигают свои профессиональные планки. В результате у нас уникальные вещи прячутся по подвалам и кочуют по камерным фестивалям. Поэтому о них никто не знает…

…игнорирование проблем культуры приводит к беспределу и хаосу, в частности, к тому, который мы сейчас имеем. Что касается меня, выходит, я снимаю с себя социальную ответственность и не начинаю структурировать среду, в которой работаю. И если даже я этого не делаю, тогда как говорится «маємо те, що маємо»…

M.Б.: Что вы ждёте от участников лаборатории?

В.Р.: Без ожиданий. Могу сказать, что наш опыт совместной работы будет максимально богат, если у участников будет любопытство, желание выйти за рамки своей зоны комфорта, делиться инструментами, смелость быть открытым к знакомству с пространством/практиками других медиа, а также интерес к тому, что обнаружится как база/опора/платформа совместного художественного жеста. Могу сказать, что буду скорее сопровождать, провоцировать и сбивать с толку, возвращая «к опоре». Интуиция подсказывает, что будет очень непросто, но супер интересно.